Со времени публикации была проделана работа по развитию прототипа системы индивидуальной адаптивности Beast (fornit.ru/beast) и появилось много новых данных и материалов с которыми можно ознакомисться в трилогии «Основы фундаментальной теории сознания» и точки входа теории МВАП «Организации механизмов мозга человека».
Рассматриваемые вопросы:
функциональное назначение системы значимости личности
происхождение и развитие системы значимости личности
индивидуальность восприятия красоты (в натуре и творчестве), понятий добра и зла.
Понятие личности связывается со "свободой воли", или, более строго, с возможностью самостоятельно приспосабливаться к новым условиям, выбирая наиболее приемлемые для себя варианты поведения. Это подразумевает, что у личности есть способ, система оценки того, что для нее есть более приемлемо, что для нее хорошо, а что - плохо.
Теорема К. Геделя О неполноте, строго доказанная Р.Пенроузом, приводит к выводу о невозможности создания программы поведения, способной самой приспосабливаться к новым условиям (см. К проблеме вычислимости функции сознания ). Однако, этим не утверждается невозможность создания искусственной системы адаптивного поведения, основанной на не программном подходе (пример реализации такого подхода - в Совершенствуем природную реализацию принципа адаптивного поведения).
Если бы поведение задавалось некоей программой, которая заранее предусматривает как нужно реагировать при каких обстоятельствах, то легко можно представить ситуацию, чем-то отличающуюся от "обычной", когда предусмотренное поведение приведет не к успеху, а к неудаче. Для успеха в новых условиях необходима уже другая, заранее не известная программа.
Может ли быть создана программа, предусматривающая все возможные условия? Нет, конечно, это фактически и доказано Р.Пенроузом. Само выражение "все возможные" говорит об их бесконечном многообразии. Возможна программа, предусматривающая поведение только в уже известных условиях (что очевидно). Такие "жесткие" программы поведения зашиты у простейших животных (вплоть до насекомых, хотя у них уже есть механизмы оперативного видоизменения своих программ).
Итак, заранее невозможно создать программу (алгоритм) поведения, обеспечивающую приспособляемость к меняющимся условиям просто потому, что они еще пока не известны (и, тем более не известно как нужно в них реагировать). Поэтому поведение высших животных принципиально не алгоритмизируется в целом, они - не есть биологические автоматы.
Что нужно для того, чтобы самому получить возможность приспосабливаться к новым условиям (см. статью Гомеостаз и Система значимости)?
Во-первых, нужно уметь вообще распознавать, что условия - новые. Должен иметься распознаватель новизны ситуации. Причем умеющий распознавать не какую угодно новизну (ничто в мире не повторяется идентично), а реагировать только на ту новизну, что важна, значима, имеет смысл для понимания, приспособления к ситуации. И такому вот распознаванию нужно научиться: уметь распознавать эту важность.
Во-вторых, нужно как-то оценить результат поведения для организма: хорошо это для него или плохо. То, что хорошо должно впредь стать желательной программой поведения в новых условиях, а то, что плохо - программой избегания такого варианта поведения.
Если животное №1 пожирает животное №2 то для 1 это - хорошо, восполняет энергетику и убирает врага, а для 2 - это - плохо. Не останавливаясь на этике вопроса о пожирания животными друг другом, очень стоит просто осознать то, что оценка хорошо или плохо принимается только относительно вполне определенного индивида (и постоянно иметь это в виду во всех рассуждениях на данную тему), а сходство некоторых оценок у разных индивидов вовсе не говорит о некоей общей, вне этих индивидов, системе оценивания потому, что механизм такой оценки должен находится во вполне определенном месте: в самих индивидах и более нигде (т.е. именно такой механизм и его местоположение в организме мы рассматриваем, а про другие возможные в принципе локализации вне организмов нам ничего вообще не известно, и даже религиозные идеи об этом ограничиваются только уровнем предположений-веры, но не конкретного их рассмотрения).
Что это за механизм и как он образуется, будет описано далее.
Что касается распознавателей новизны, то представить принципиально возможные их механизмы не сложно: новое - все то, что не во всем оказывается похожим на уже запомненную совокупность элементов ситуации и степень расхождения - и есть значение этой новизны (об этом наглядно: Иллюстрация организации памяти мозга и Реализация адаптивного поведения).
Вопрос с распознаванием значимости сложнее. Ведь никто никогда не знает заранее, что и как обернется в конечном счете для организма. Это познается только после свершившегося и то не всегда сразу.
В простейшем случае, организмы, не обладающие нужными качествами просто выходят из Игры Жизни. Те, же, у которых имеются качества, предрасполагающие к верному варианту реагирования, оказываются в преимуществе. Такой отбор предполагает оценку не самой личностью, а результатом процесса выживания и реализуется у всех организмов без исключения не в виде механизма адаптации, а в виде определенных индивидуальных качеств организма на уровне его строения, физиологии, что обеспечивает предпочтения в реакциях, приводящих к преимуществу. Если есть когти, то это дает преимущества в их использовании, а само использование естественно ограничивается возможностью манипуляций когтями. Если предположить (упрощенно), что ранее организм был без когтей и среди бесчисленных мутаций у индивида на лапе оказался один коготь, то данная особь получит настолько серьезные преимущества, что оставит много потомков и передаст эту мутацию далее. И только следующая случайная мутация, которая приведет к многокогтистости, даст еще большее преимущество. Предположим это будет пятикогтистость. Она так же пройдет в потомство и обеспечит вытеснение однокогтистых неудачников. Четырехкогтистые или шестикогтистые мутации уже не окажутся настолько более конкурентоспособны, чтобы обеспечить достаточное число потомков и не прерывать эту линию. Учитывая, что вообще полезная мутация - чрезвычайно редка (миллионы лет), ясно, что первоначально возникшая пятикогтистость останется преобладать. Поэтому в основном такие характеристики человека как пятипальцевость, двойные органы восприятия и т.п. сохраняются повсеместно, а двуголовость, трехглазость, четверорукость, двухсердечность и т.п. не выдерживает примерки Жизнью.
О том, как формируются индивидуальные предрасположения и преимущества можно подробнее прочитать в статье Наследование признаков. Эти индивидуальные предрасположения всегда случайно обусловлены (как форма кляксы от пролитой краски) и только обстоятельства (а не разум) выделяют тех, кому в данной ситуации повезло со своими качествами от неудачников. Если кто-то получился только способным ходить, кто-то - летать, а кто-то ползать, то каждый оказывается в своей нише, где эти его задатки позволяют ему оставаться в Игре.
Пятна пролитой краски генетического кода настолько различны, причудливы и невероятно своеобразны (см. пол зависит от температурыЭкзотические животные (фотогалерея)), что нет пользы задаваться вопросом, а почему (по какой причине, - причины-то нет, есть случайность и отбор) некоторые рыбы выпрыгивают из воды чтобы оставлять икру на листьях. Они вот просто такими получились, а обстоятельства вокруг них не препятствую такому образу их существования во всем периоде их существования. Можно лишь задаться вопросом, а какие именно преимущества дало это так, что вид остается в Игре.
Неверное понимание "теории вероятности", а точнее сути статистических методов, позволяет некоторым теоретикам заявлять то, что вероятность создания любого живого существа, а тем более человека равна нулю. Можно сказать, что тогда вероятность появления вообще любого из существующего равна нулю просто потому, что оно, безусловно, уникально и больше нигде во вселенной такое не встречается. Любой камешек, любой кристалл, каждый наш вздох все - уникально и неповторимо. Все - есть продукт места и времени своего образования и принципиальной разницы в этом нет ни между облаком на небе ни человеком (см. Теория невероятности).
Среди множества пятен пролитой краски мы можем выбрать понравившиеся нам, остальные стереть. Так происходит в природе: стирается все, что не соответствует Жизни, оставшееся допускается на следующий уровень Игры получая шансы еще более усложниться.
Однако, перейдем к механизмам, позволяющим адаптивно подбирать варианты поведения, приспосабливаться. Сразу стоит подчеркнуть (и обосновать в дальнейшем), что они могут базироваться только на наследственной предрасположенности, на том, о чем речь шла только что, а не "с нуля".
Сначала формируются распознаватели только для отдельных типов рецепторов и при этом закрепляется значимость для них в разных условиях формирования личного опыта (см. Дети используют только одно чувство). Затем формируются сложные распознаватели, интегрирующие рецепцию разного типа. Все это происходит в рамках преобразования сведения в личный опыт - знания [147].
Адаптивные механизмы реализуются с помощью распознавателей ситуации и сигнала оценки результата распознавания. В мозгу все структуры без исключения представляют собой различные распознаватели: от простейших элементов восприятия (цвета, круги, полосы, точки, звуки, вкусовые ощущения и т.п.), сложных типовых ансамблей этих ощущений и до распознавателей общих условий и всей текущей ситуации. Все они имеют один и тот же, универсальный принцип действия (описан подробно в Адаптивные механизмы распознавания).
Рассмотрим его на простейшем примере, который приводится в ссылке: примере обучения распознаванию цифры 7.
Пусть есть поле лампочек, некая прямоугольная матрица, высвечивающая цифры. Каждая лампочка матрицы имеет датчик (рецептор), выдающий электрический сигнал (неважно какой формы) когда она светится. Эти сигналы через ограничивающие ток сопротивления поступают все на вход сумматора, где они алгебраически складываются. Сумматор обладает пороговым свойством, вырабатывая выходной сигнал только тогда, когда сумма входных сигналов превысит заданный порог. Это - результирующий эффект распознавания, а то, что его реализует, в противоположность входным рецепторам, назовем эффектором.
Понятно, что если подобрать сопротивления так, что только сигналы лампочек цифры "один" в сумме окажутся превышающими порог срабатывания, то все устройство окажется распознавателем (детектором) этой цифры. Однако, если сигналы от цифры "семь" могут так же вызвать срабатывание устройства потому, что цифра "семь" полностью перекрывает датчики цифры "один".
Таким образом, необходима коррекция ошибочного распознавания. Такую коррекцию можно сделать, если датчики положительного электрического сигнала, дополнить датчиками отрицательного сигнала и, так же через определенные сопротивления, подвести к сумматору. А конкретно - от точек, которые не соответствуют цифре "один", нужно подвести "гасящие" (в случае нейронных сетей говорят "тормозящие"), сигналы, уменьшающие общую сумму, если горит цифра "семь". Теперь ошибок распознавания больше не будет.
Сама потребность в верном распознавании этой цифры (ведь это для чего-то оказалось нужно сделать) обуславливает важность, значимость, смысл результата распознавания: положительную - успешного, когда тем самым достигается некая цель и отрицательную - при ошибке и утере желаемого. В контексте личностного отношения важность, значимость, смысл - синонимы.
Смысл или значимость результата распознавания цифры - определяется оценкой возможности достижения цели (реализации потребности): позитивный смысл или положительная значимость - в получении возможности удовлетворения потребности в случае успеха распознавания, негативный смысл распознавания или отрицательная значимость - в невозможности реализации потребности.
Итак, некая изначальная потребность заставила отрабатывать успешность распознавания потому, что успех - удовлетворение потребности, неудача - неудовлетворенность (возможно смертельная). Результат (не)удовлетворения именно этой потребности и является сигналом, определяющим путь коррекции (научения) распознавателя.
Сигнал новизны ситуации по ходу развития личного опыта приобретает сам по себе важное, настораживающее значение и вырабатываются распознаватели того, новизна каких именно элементов ситуации имеет важное значение, а какие возможно упускать из внимания. Так уменьшается число элементов, на которое реагирует распознаватель, пока по самым главным признакам не будет хорошо распознаваться ситуация.
Это - настолько всеобъемлющий принцип адаптивного поведения, что он обязательно входит в методологию эффективного познания, осознаваемую или не осознаваемую. Понимание того может ли и насколько вероятно полярное сияние или косой взгляд повлиять на ситуацию - важный личный опыт познания в контексте существующих условий.
Реализация адаптивных механизмов в качестве "ориентировочного рефлекса" описана в Механизм ориентировочного рефлекса.
Самое главное в понимании сути адаптивных механизмов: способ, каким делается оценка "хорошо" или "плохо" для организма. Только это является в принципе непрограммируемой, личностной составляющей механизмов адаптации, создающей эффект "свободы воли".
У организма, способного к оценке, что такое для него хорошо, а что такое плохо, существуют распознаватели, которые оттачиваются в умении делать это как можно "правильнее" для организма, т.е. обеспечивают соответствие с реальностью, обеспечивая качество приспособляемости, приемлемое соответствие, адекватность условиям существования. Условно назовем систему таких распознавателей Системой значимости личности. Именно она должна блюсти удовлетворение всех жизнеобеспечивающих потребностей организма в меняющихся и неизвестных заранее условиях, и, соответственно, "знать" эти потребности, быть основанной на них.
Основой системы распознавателей значимости (как это есть и с любой другой системой распознавателей, например, зрительного анализатора, хотя нужно подчеркнуть некорректность попыток выделения какой-то отдельной системы распознавателей из общего неделимого в организации психики), являются самые базовые, первичные детекторы "хорошо" и "плохо", возбуждение которых (в том числе искусственной стимуляцией) вызывает появление этого самого общего состояния, определяющего самый общий контекст, стиль поведения: состояние "хорошо" и состояние "плохо".
Нет ничего сильнее этих состояний потому, что все, чем можно было бы воздействовать на ощущение "хорошо" или "плохо" как раз и вызывает возбуждение их первичных детекторов. Это значит, что субъективная оценка по шкале "хорошо-плохо" - самая важная для индивида и то, что он считает самым хорошим уже ничем не может быть ниспровергнуто ничем, кроме как собственной же не менее сильной оценкой "плохо".
На этом основано влечение к наркотикам (см. Установлен механизм наркотического действия, О наркомании), основаны вообще все зависимые состояния, это есть и первооснова фанатичной веры ), и стремления навязать другим свои ценные представления. Природой никак не была предусмотрена возможность искусственной прямой стимуляцией центра "хорошо", и если любому живому существу, обладающему таким центром, дать нажимать стимулирующую кнопку, то больше ничего на этом свете ему будет не нужно: ни голод, ни истощение не остановит его пока он не потеряет сознание. Система адаптивного поведения окажется нарушенной в своем основании, и никакие сигналы потребностей не будут действенны (хотя сохранятся все более древние рефлексы).
В норме же, предусмотренной организацией адаптивного поведения, недостаточность энергетики (в общем плане недостаток питательных веществ, кислорода), превышение предельных температурных границ, непосредственное повреждение тканей и т.п. затрагивают специализированные для этого рецепторы, которые напрямую возбуждают центр базового состоянию "плохо" и более специализированные распознаватели - почему именно плохо. Положительный результат поведения по преодолению таких терминальных состояний вызывает непосредственное возбуждение центра "хорошо" и более конкретных распознавателей. И то и другое непосредственно влияет на оценку ситуации и формирование "желаемого" варианта поведения, т.е. варианта, который будет оценен системой распознавателей значимости как позитивная значимость, приводящая к "хорошо". Позитивная значимость вызывает установление стимулирующих связей, отрицательная - тормозящих реализацию неудачного варианта поведения. Подробнее см. Мотивация.
Понятно, что прогноз того, что может привести к состоянию "хорошо" предполагает знание этой ситуации ранее и успешное ее разрешение. Появились исследования, показывающие корректно и эмпирически: нам нравится то, к чему мы хорошо подготовлены, легко распознаем по минимуму характерных признаков и имеем надежные варианты поведения для этих ситуаций: Ученые знают, как сделать привлекательным любой объект.
Нам нравится то, к восприятию чего подготовлен наш мозг, считает Петр Винкельман из Калифорнийского университета в Сан-Диего, США. Если что-то укладывается в допустимый интервал виденного прежде, мы склонны считать это привлекательным. В эксперименте ученый показал, что можно сделать таковым произвольно выбранный предмет, если провести предварительную подготовку.
Ранее было установлено, что изображения, схожие с неким прообразом, люди считают более красивыми, влекущими, чем варианты объектов одного и того же класса. Впервые это явление обнаружили в XIX веке, назвав его "среднестатистической красотой", ярко проиллюстрировать его удалось в 90-х годах прошлого века сотрудникам Техасского университета в Остине: "компьютерные" лица показались испытуемым краше настоящих. Выяснилось также, что существует широкий набор прототипов в том, что касается собак, птиц, рыб, кошек, часов и машин.
... Чем меньше времени требовалось для классификации того или иного изображения, тем привлекательнее выглядело оно в глазах испытуемых.
Конечно, это - самое общее наблюдение. Все усугубляется свойством восприятия порождать множество иллюзий (см. Иллюзии восприятия )
Очень рекомендуется понять, как именно формируется базовая, передающаяся наследственно предрасположенность оценок (см. Этапы жизни ребенка: от доверия до активности и Базовое самоощущение или Эго). Пока же можно позволить себе самую общую классификацию. Те животные, которые имеют возможность сами оценивать, что для них хорошо, а что - плохо, те, которые обладают индивидуальной, личной оценкой, и тем самым имеют специализированный механизм для приспособления своего поведения к новым условиям существования (новым ситуациям), оценивая новизну и значимость, в отличие от следующих более жестко заданной программе поведения, условно можно назвать личностями.
Это определение справедливо только в рамках (контексте) рассмотрения механизмов адаптации, механизмов выработки индивидуального отношения (а не в этическом, художественном и т.п. контекстах). В то же время это определение очень многое проясняет и в попытках недосказанных, недоопределенных понятий "личность", начиная от психологических, и кончая любыми другими, однако, не подменяя их специфики.
Для каждой новой ситуации, для каждых новых условий возникает необходимость отработки заново жизненного опыта реагирования потому, что подчас это реагирование может отличаться до противоположности. Так, выигрышный стиль поведения более слабого по отношению к более сильному - совершенно иной, чем стиль поведения сильного в отношении к слабому. Для половой конкуренции и полового поведения требуется вообще ни на что другое не похожий стиль поведения и все это - самые простые примеры.
Возникает ситуация, когда для новых условий животное должно отличаться своим, специфичным стилем поведения, отличаться, соответственно, системой оценки, т.е. быть другой личностью в данной ситуации и нарабатывать новый опыт.
Ситуации могут изменяться внезапно: из-за поворота может встретиться другое животное, жизненно необходимо моментально сделать оценку ситуации и переключиться в подходящий стиль реагирования. Такое переключение осуществляется эмоциональными контекстами: в ярости поведение - одно, в страхе - совершенно другое, половое поведение - совершенно иное и т.п.
Конечно же, традиционно выделяемыми эмоциями ситуации не ограничиваются. Эмоциональных контекстов, в принципе, столько, сколько разных новых условий и ситуаций встречается, требующих формирования иного стиля реагирования (ветвления от привычного). Для каждой новой ситуации развивается свой личностный контекст поведения. Конечно же, то, что мы условно выделили и назвали личностью, у животного представлено различными системами значимости, специфичными к условиям, для которых они развивались. Мы условно говорим о нескольких разных по качествам личностей, сосуществующих в одном теле и принимающих на себя решения в знакомых ему условиях. Эти личности настолько могут быть разными, что в отдельных, далеких от "нормы" ситуациях брать управление телом могут совершенно противоположные по качествам личности. Так личность, формируемая под влиянием алкоголя (наркотиков) обычно антисоциальна, бывает агрессивна и разрушительна, но в трезвом состоянии это - милейший и добрейший человек.
Об особенностях симбиоза личностей в одном теле, о понимании и отношении к этому говорилось в статье Эго, где подчеркивалось то, что на базе генетически данной вообще людям (если не распространить эту границу вообще на все живые существа, обладающие личной системой значимости) формируется множество личностей-симбиотов некоторые из которых теряют с возрастом свою актуальность (личности детства).
Проследить становление новой личности вполне возможно при некоторой наблюдательности. Особенно это часто происходит в молодом возрасте.
К примеру, Василий из деревни Гадюкино - простой и прямой парень, молодой и такой же непосредственный в порывах как и его пес Дездемон, вдруг удивился тому как полегли от смеха селяне когда он вечерком с увлечением рассказал про недавние приключения на охоте. Оказалось, что язык у него подвешен не просто шустро, но и так самобытно, что слушать - одно удовольствие. И с тех пор Василий-рассказчик стал все больше отличаться от обычного жизнерадостного Василия, все больше осваивая умение владеть слушателями, и в такие часы это становился чуть одержимым вырывающимся из него причудливыми изворотами шутливого повествования уже настоящий артист. Ему всего-то нужно переключиться с простого Василия на артиста-рассказчика.
В работе Эфроимсона В.П. - Генетика этики и эстетики (- zip архив 570кил.) обосновываются причины выделения естественным отбором и эволюционная преемственность тех элементов системы значимости личности, которые передаются как генетически обусловленные особенности. Такие, казалось бы, исконно человеческие проявления как альтруизм, сотоварищество, забота о потомстве и т.п. оказываются необходимыми для выживания. Кроме того, обосновывается неизбежность индивидуального восприятия и сугубо личной оценки того, что является хорошо, а что - плохо, добра и зла, прекрасного и уродливого.
Ниже приводятся показавшиеся наиболее интересными фрагменты.
В Южной Африке павианы имеют страшного врага - не льва, слишком тяжелого, чтобы лазить по деревьям и скалам, а леопарда - "легкий вездеход", вскарабкивающийся на любое дерево или скалу. А его "пятизарядная" лапа все равно убивает сразу. Натуралист Евгений Маре, проживший среди павианов три года, однажды под- смотрел такой случай. Стадо павианов, самцы, самки, детеныши опоздали вовремя добраться до безопасных пещер, а недалеко от их дороги спокойно залег леопард. Добыча ему обеспечена. Но от стаи отделились два самца. Они взобрались на скалу над леопардом и разом кинулись вниз на него. Один вцепился в горло, другой в спину. Леопард одним взмахом задней лапы вспорол брюхо нижнему павиану и махом передних лап переломил кости верхнему. Но за доли секунды клыки уже выпотрошенного павиана добрались до яремной вены леопарда, и на тот свет отправилась вся тройка. Можно не сомневать- ся, что оба павиана при всей своей "тупости" знали, что их ждет неминуемая гибель, но они пошли на нее.
...
Большой мозг беспомощен, пока его содержимое не связано в целое условными и экстраполяционными рефлексами, памятью, опытом, знаниями, умениями, навыками. Параллельно эволюционному усложнению мозга все более удлиняется срок беспомощности детенышей, срок, в течение которого они нуждаются в помощи и охране со стороны не только родителей, но и всей стаи, стада, орды, племени, семьи. Даже у самых примитивных племен ребенок до шести лет совершенно не способен к самостоятельному существованию, к обороне, и даже у индейцев лишь с девяти лет начинает самостоятельно охотиться. Непрерывная охрана, непрерывная кормежка беспомощных детей и беременных, численность которых составляла не меньше трети стаи, а иногда и большинство ее, могла осуществляться только стаей, ордой в целом, скованной в своей подвижности этой массой нуждающихся в охране и пище носителей и передатчиков генов. И если эволюция человека от питекантропа оставила заметные следы в виде постепенно меняющихся скелетов, то в отношении наследственных инстинктов и безусловных рефлексов человек должен был дальше отделиться от питекантропа, чем выводковые птицы от гнездовых.
...
Мозг новорожденной обезьяны весит около 70 % веса взрослой особи. Полный вес достигается к полугодовалому возрасту, самое позднее (у шимпанзе) - к годовалому. Мозг младенца человека весит всего лишь 23 % веса взрослой особи.
...
Первоначально считалось, что карликовые племена - это особая ветвь эволюции, рано отделившаяся от общего эволюционного древа. В действительности же оказалось, что они резко отличаются друг от друга по антигенам крови, но очень похожи по этим антигенам на окружающие племена, имеющие нормальный рост. Таким образом, все карликовые племена имеют местное, недавнее происхождение. Выяснилось, что представители карликовых племен невосприимчивы к гормону роста гипофиза и, следовательно, в условиях, неблагоприятных для людей нормального роста, отбор быстро подхватил и распространил гены невосприимчивости к гормону роста гипофиза; в результате получается пропорциональная, физически и психически полноценная карликовость. Быстрота эволюционного сдвига объясняется его предуготованностью и множеством адаптивных коррелятивных связей.
...
Общественная организация, благодаря которой только и могло пережить человечество период от дриопитека до наших дней, неизбежно развивалась на основе естественного отбора, при котором все качества социальности, в том числе и биологические основы альтруистических эмоций, должны были развиваться интенсивно и коррелированно. Развитие социальности требовало и параллельного развития коры мозга, спо- собности к быстрой перестройке условных рефлексов, а главное, обучаемости. Лишь при прочной внутриплеменной спайке,товариществе, самоотверженности детеныши (дети) могли прожить десять-пятнадцать лет от рождения до относительной самостоятельности.
...
Круг инстинктов, безусловных и экстраполяционных рефлексов, необходимых для сохранения потомства, огромен. Требуется не только храбрость, но и храбрость жертвенная, сильнейшее чувство товарищества, привязанность не только к своей семье, но ко всем детенышам в целом, необходимость защиты беременных самок, при- чем в условиях постоянных нападений хищников многие из этих рефлексов должны были срабатывать молниеносно.
...
Конечно, нельзя представить себе путь к человечеству только как путь усиления совершенствования и расширения того начала, которое можно назвать альтруистическим. Борьба внутри стаи или племени за добычу, за самку или женщину сопровождалась отбором на хищнические инстинкты; вождь в современном южноамериканском охотничьем племени оставляет в 4-5 раз больше детей, чем рядовой охотник. Но племя, лишенное этических инстинктов, имело, может быть, столь же мало шансов оставить потомство, как племя одноногих, одноруких или одноглазых. И если в ходе эволюции, направляемой по каналу церебрализации, неизбежно возрастали до гигантских, никем из животных и отдаленно не достигнутых размеров резервуары памяти, материальные основы безусловных, условных и экстраполяционных рефлексов, сложнейших механизмов прогнозирования, то столь же неизбежно и быстро росла та система инстинктов и биологических основ эмоций, в которую входит и наше понятие о совести.
...
Множество данных свидетельствует о том, что эмоции, с нею связанные, требуют воспитания еще в детском возрасте. По Фоссу, ребенку лет до восьми правила должны задаваться жестко регламентированными, поддерживаться дисциплиной и психологическим барьером - угрозой отнятия ласки. Лишь позднее ребенок начинает понимать разницу между проступком случайным и совершенным сознательно, что виновность предполагает наличие злого умысла. Лет до восьми ребенок может не понимать разницы между умышленным и случайным нанесением ущерба. Но ведь только примерно с этого возраста обществу для самосохранения требуется появление того, что мы называем "совестью". Таким образом, чувство долга, доминирующее в поведении неизворотливого большинства, порождено не кантовскими "звездами на небе и божественным законом в сердце", а отработанным за десятки тысяч поколений эволюции комплексом психических, поведенческих реакций, столь же необходимых человечеству, как и речь, как умение пользоваться орудиями.
...
Закон естественного отбора, самый могущественный из законов живой природы, самый безжалостный и "аморальный" среди них, постоянно обрекавший на гибель подавляющее большинство рождающихся живых существ, закон уничтожения слабых, больных, в определенных условиях - и именно тех, в которых слагалось человечество, - породил и закрепил инстинкты и эмоции величайшей нравственной силы.
...
Одним из ограничителей альтруизма несомненно является параллельно развивающееся чувство справедливости. Альтруизм предполагает известную взаимность, иначе альтруист подвергается постоянной, убийственной эксплуатации, альтруизм одного воспитывает и поощряет неограниченный эгоизм эксплуататора, комбинация губительна и для индивида, и для группы в целом. Поэтому неудивительно, что альтруистические эмоции оказываются в психике человека (а отбор создает и нервные связи и координирующие центры) связанными с обостренным чувством справедливости. Это чувство должно не только прерывать проявление альтруизма по отношению к неблагодарному, но и грозить ему серьезной бедой. Множество экспериментов и наблюдений показывают не только то, что альтруизм распространяется и поддерживается дружбой и взаимностью, но и то, что нарушение принципа взаимного альтруизма у племен, ведущих примитивный образ жизни, карается очень жестоко.
...
Возникает вопрос" не принижает ли все сказанное само понятие этики, морали, даже элементарной порядочности до уровня утилитарности, банальной полезности? Не оскорбляем ли мы бесчисленных героев и героинь прошлого, настоящего и будущего сведением их поступков к простой реализации туманных, палеонтологически древних биологических импульсов? А сказанное о зачатках этики у животных не сводит ли все различия между ними и человеком к чисто количественному повышению роли социального фактора в характере того естественного отбора, который формировал человечество? Не уничтожается ли и не опошляется ли понятие этики как понятие чистого бескорыстия и самоотверженности? Не исчезает ли идея бескорыстия, если оказывается, что приобщение к высочайшим идеалам базируется на конкретных материальных механизмах? Может показаться, что если этическое поведение более выгодно для человечества (пусть в целом, а не индивидуально), то тем больше обесценивается и деградирует самое понятие этики? На все эти вопросы можно, как нам кажется, дать четкий, категоричный отрицательный ответ. И не только потому, что объединение десятков или сотен инстинктивных, полуинстинктивных, условнорефлекторных, экстраполяционно-рефлекторных реакций, обнаруживаемых у различнейших видов животных, создает у человека качественно особую этику. Не только потому, что нарастание отбора на альтруизм и социальность приводило к ряду качественных скачков. Может быть, всего важнее то, что категория полезности вообще исчезает, заменяется стремлением к возвышенному. Человек, сознательно или подсознательно этичный, оказывается особой системой, зачатки которой, зародившись на примитивных ступенях, становятся высоким активным началом, катализатором бесчисленных реакций внутри индивида и вне его, началом, порождающим бесконечно сложную, непредсказуемую систему социальной преемственности. Главными носителями и передатчиками этического начала являются женщины.
… У девочки Дженни погиб щенок. Родители ее успокоили: мы купим тебе другого. А затем стали беспокоиться, почему Дженни не тревожится, когда ее песик бегает среди мчащихся машин. Дженни ответила: ведь всегда можно достать другого щенка. Может быть, Дженни когда-нибудь скажет: ведь всегда можно обзавестись другим мужем, замечает автор.
… Подходя к проблеме возникновения биологических основ эстетических эмоций, мы обнаружили по меньшей мере три важных причины, по которым развитие этих эмоций могло подхватываться естественным отбором еще у наших далеких предков.
1. Общие эстетические эмоции сплачивают коллектив и тем самым способствуют его выживанию среди враждебной природы и других сообществ (в качестве примитивных доказательств правильности этого положения можно привести существование певцов-сказителей, скальдов, легенд, песен, преданий, наконец, военной музыки и военных оркестров, книг о доблести и трусости).
2. Художественная восприимчивость позволяет познавать мир, так сказать, экспресс-методом, причем эмоциональ- но насыщенным.
3. Художественная восприимчивость позволяет эмоционально усиленно воспринимать овеществленным добро и зло и таким образом в своем эволюционно-генетическом развитии неразрывно сплетается с эволюционно-генетическим развитием взаимного альтруизма. В дальнейшем эти три основных положения будут иллюстрированы рядом частных конкретных примеров.
… нелишне будет напомнить о том, что вообще все свойства организма, не только психические, но и физические, требуют для своего развития стимуляции: котята рождаются слепыми, и если им зашить веки или оставить в темноте, то глазной нерв недоразвивается, и это окажется уже необратимым. Однако естественный отбор, создавая код развития зрения, действовал не в экспериментальных условиях, а в естественных, при которых свет обязательно появлялся. Аналогичным образом эмоции этической категории вырабатывались естественным отбором в условиях, когда внешний стимул - контакт с матерью или кормилицей, ее ласка обязательно наступали. Отбор на художественную восприимчивость тоже шел в условиях, когда внешний стимул - отпугивающая или приманивающая окраска, ночной мрак, голубое небо, огонь и прочее обязательно наступали.
… Д. Моррис в книге под названием "Биология искусства" (Morris D., 1962), посвященной картинам, нарисованным обезьянами, пришел к некоторым небезынтересным выводам. Были получены рисунки и картины от двадцати трех шимпанзе, двух горилл, трех орангутангов и четырех капуцинов.
.. Любопытно, что обезьяны стараются использовать максимальное разнообразие цветов.
... Моррис замечает, что повышенный интерес к различным деталям может мешать правильному компонированию, причем даже капуци- ны обладают чувством ритма и равновесия. Опыты Ренша показали, что при выборе карт с рисунком "непрерывность линии, радиальная или двусторонняя симметрия, повторение одинаковых компонентов в рисунке (ритм) играли решающую роль в выборе карт в ходе выше- описанного опыта".
… Мы позволим себе несколько подробнее остановиться на упомянутых выше опытах Б. Ренша (Rensch В., 1958). Он предлагал обезьянам двух видов (Cebus, Cercopithecus), а также птицам двух видов наборы белых карточек с черными линиями. В каждом тесте половина карточек имела правильный ритмичный рисунок, половина - сходный, но неправильный. Представители всех четырех видов оказались достаточно любопытными и начали поднимать карточки для рассмотрения. Экспериментатор каждый раз регистрировал, какая карточка, с правильным или неправильным рисунком, была поднята первой. В результате многих сотен опытов выяснилось, что особи всех четырех видов значительно чаще поднимали карточки с правильным рисунком. Почти всегда хватали первой карточку с правильным рисунком представители эволюционно высшего вида - капуцинов.
… Дж. Гексли по поводу выставки рисунков двух шимпанзе написал в предисловии к книге Морриса: "Результаты ясно показывают, что шимпанзе обладают потенциальными художественными способностями, которые могут проявляться при создании подходящих условий. Одной из великих загадок эволюции человека является внезапная вспышка очень высококачественного искусства в период верхнего палеолита. Она становится понятнее, если наши обезьяноподобные предки уже обладали примитивными эстетическими потенциями, к которым позднее добавилась свойственная лишь человеку способность создания символов".
…
…чужеземная музыка, например, китайская либо индийская, для европейца (и наоборот) воспринимается почти как какофония.
… Отбор на эстетическую восприимчивость, вероятно, не смог дифференцировать народы Индии, Китая, Европы в направлении наследственной адаптации слуха к своему типу темперирования. Отбор этот длился недолго, шел с очень малой интенсивностью (вероятно, вообще не имел места), и основным препятствием к созданию и распространению универсального музыкального языка станут лишь благоприобретенные навыки восприятия да трудности смены поколений композиторов и исполнителей.
… надо вспомнить, что подлинным композиционным и цветовым вкусом обладают уже шимпанзе, что на заре цивилизации без всякой тренировки наши предки умели создавать изумительно выразительные наскальные рисунки, что даже самые древние произведения архитектуры и скульптуры поражают своей красотой современного зрителя, что существует так называемый абсолютный слух у людей, музыкально вовсе не развитых, что в жизни многих вовсе не профессионалов музыка или живопись и скульптура могут играть огромную роль, а у других, профессионалов, - ничтожную; ведь очень многие ходят в художественные музеи и на концерты по обязанности или ради социального престижа, в тоже время остро чувствуя литературу и поэзию. Лишь немногие из профессионалов способны отличать подлинник от искусной подделки.
… Лишь убедившись в том, что наши элементарные эстетические эмоции действительно могли слагаться под действием естественного отбора, можно приступить к рассмотрению происхождения гораздо более сложных факторов эстетического, художественного воспитания. Чувство симметрии, гармонии, ритма, прекрасного - общечеловечно, и корни его должны уходить к нашим родоначальникам, возможно, к синантропу.
… Незримо под действием естественного отбора развивается чувство симметрии, чувство физической гармонии, чувство пропорциональности. Если даже у птиц глубина и сложность "эстетического" восприятия проявляется в их брачном наряде и брачном пении, то эта эстетическая сторона брачного подбора, притом преимущественно зрительная, должна была достичь еще большего развития и силы в ходе становления человечества.
… Художественное восприятие, бессознательно-инстинктивное, полусознательное, сознательное, целостное, анализирующее, полупрофессиональное и профессиональное, всегда комплексно. Если готический стиль создавался как естественное следствие господствующих социальных условий, то его сегодняшнее восприятие едва ли отделимо от овевающей этот стиль истории и романтики, от нашего воображения и подсознательного восприятия его целостности и соответствия исторической обстановке, ее конфликтам, внутренней гармонии стиля в целом и в конечном счете соответствия формы и функции. Но готика одновременно выразила в архитектуре не только оптимальную социально-защитную функцию, но и веру, устремлен иеввысь, в небеса, к Богу, единственному прибежищу от социальной несправедливости средневековья.
… Маяковский неделями подбирал лучшее слово для строки, а из бесчисленных возможностей в строку "Вот я иду, красивый и толстый" он подобрал слово "толстый". Когда, почему именно слово "толстый" могло попасть в строку? Но именно в это время "толстый" - почти идеал счастья, противоположность полуголодному, тощему гражданину недавней эпохи.
… На другом конце земли, в Китае, где почти все население каждочасно работало на грани голода, подгоняемое им к непрерывному труду, появляется свой идеал: выхоленные, не знающие жгучих лучей солнца нежнолицые девушки и женщины со ступнями, с младенчества перебинтованными до невозможности нормально ходить. Появляется мода на длинные ногти, показывающие, что их владелица не занята трудом. Для голодающей России с быстро стареющими, увядающими женщинами идеалом женской красоты становятся малявинские бабы или кустодиевские купчихи.
… Человечество знает три универсальных языка - морали, искусства и науки; все эти три языка легко переходят через любые географические и даже исторические границы; все три языка интернациональ- нее любых эсперанто, все три языка опираются на созданную отбором социальную природу человека. (однако специфике любого из этих языков нужно очень усердно учиться, хотя предрасположенность к их пониманию существует)
… Умственная отсталость или незрелость и даже узость мировоззрения может легко приводить к тому, что в психологической и юридической практике зарубежных стран получило название commention - суждение об окружающем с позиций небольшой группы своего непосредственного окружения - будь то своя компания подростков, уличная шайка, парни или девушки своей деревни, своя секта, каста, своя группа снобов, профессионалов или дельцов. Именно commention позволяет направить этический комплекс на доблестное участие в какой-нибудь шайке бандитов, воров, хулиганов, нравственное чувство найдет выход в "молодечестве"; чувство товарищества у новичка будет использовано бессовестными членами шайки.
… Когда говорят о роли наследственности, молчаливо подразумевается "при прочих равных условиях", а уж разобраться в том, во что сформируются бесчисленно разнообразные генотипы в бесчисленно разнообразных и притом меняющихся условиях, пока не под силу. Приходится упрощать переменные, потому что только так и можно подойти хоть к первому приближению. Конечно, несомненна роль традиции, культурной среды, преемственности, примера и воспитания в развитии этических свойств; слишком мало известны законы развития детской психики и действующие при этом механизмы усиления и торможения, чтобы установить, какое влияние на индивидуальную этику оказывают младенческие и детские восприятия. Этичность и зверство сочетаются достаточно причудливо в индивиде.
Понятно, что даже говоря об одном человеке не удается прийти к неким стандартам оценки воспринимаемого, учитывая, что в нем одновременно и последовательно (изменяясь с возрастом) сосуществуют множество систем оценки, специализированных для различных ситуаций и есть неограниченные возможности для развития новых. Однако, естественное стремление не только все оценивать со своей колокольни, но и навязывать свои оценки другим, заставляют подчас искать и верить в абсолютные критерии оценок что такое хорошо, а что такое плохо, добра и зла, прекрасного и уродливого. Примеряя свои представления к другим без учета индивидуальных особенностей, люди обычно сводят это к религиозному признанию Высшего Судьи, Высших Критериев и заявляют о том, что без этого невозможно вообще существование нравственности (своя нравственность всегда оказывается в таких случаях эталонной), невозможна сдержанность и человечность. Но множество животных, не подозревая об этом, прекрасно обходятся индивидуальными системами значимости и даже фанатичные атеисты не скатываются в аморальность.
Может ли существовать, хотя бы гипотетически, система оценок, общая для всех личностей, обеспечивающая возможность выбирать для всех личностей, что для них хорошо, а что - плохо и обеспечивать оптимальный вариант поведения в соответствии с новыми условиями существования и новыми ситуациями? Строго говоря, совершенно очевидно, что - нет, не может. Потому, что все возможные варианты новых ситуаций невозможно запрограммировать заранее, и каждая личность, имея свои особенности (от строения организма и его потребностей, предрасположенных качеств и социальной роли) требует своей собственной, индивидуальной оценки. Кому-то нужно совсем немного чтобы насытиться и он тратит мало энергии, кому-то нужно гораздо больше пищи, кислорода, половых партнеров, затрат на реализацию лидерства в стае и т.п.
Но, может быть, ограничившись не только одним видом животных (выберем людей), но и некоей представимой культурой, которая должна бы обеспечить всем людям оптимальные условия существования, можно только для них говорить об общей системе оценки, системе ценностей данного общества, которую все должны блюсти? Однако, по-прежнему не известно, какие условия будут завтра, численность, конкуренция всех видов, технические условия существования (массмедиа, системы коммуникации, трансплантанты, имплантанты и т.п.) и по-прежнему люди очень разны во многих отношениях и их роли в обществе. Стоит только вдумчиво сопоставить это и иллюзия возможности общего прокрустового ложа исчезает.
Хотя сама культура, выражающаяся в понимании мотивов других, предполагает понимание и оправдание особенностей их личных систем ценностей. Никто не станет упрекать, в рамках общепринятых понятий культуры, другого за то, что тот не любит шашлык и пиво, а картины Гогена и черный квадрат Малевича воспринимает как абсурд.
Итак, своеобразие клякс краски, дающиеся индивидуально, оставленные Игрой Жизни среди неизмеримо большего числа неудачников, задают индивидуальные потребности и рецепцию оценки состояния этих потребностей, порождают все те виды животных и все те системы, обеспечивающие их адаптацию, что мы можем наблюдать. Каждый из этих видов животных ни чем в принципе не лучше и ничем не хуже других потому, что только обладание имеющимися у них качествами обеспечило возможность их существования, а любое изменение этих качеств (мутации) скорее прерывают цепь существования, и только в чрезвычайно редких случаях оказываются более удачными для текущих условий. Поэтому когда больной принимает антибиотик, убивающий почти все бактерии, но легкомысленно не доводит курс лечения до конца, то среди оставшихся миллиардов попыток мутаций и существующих уже особенностей выживают те, кто лучше способен переносить этот антибиотик. После чего больной может кушать хоть всю жизнь эти таблетки, но новая форма бактерий уже способна будет в этой среде существовать.
Те кто непременно стремиться найти нечто универсально общее в оценках хорошего и плохого, фактически пытаются создать программу, алгоритм, описывающий все возможные варианты поведения в зависимости от обстоятельств. Тем самым они пытаются достичь определенности автомата, что уже само по себе противоречит общепринятым критериям нравственности. Стоит обратить внимание как сама нравственность и этика возникали и менялись под воздействием специфических условий.
В http://world.clow.ru/text/1390.htm отмечено, что в раннем христианстве учение о неизбежности и необходимости страдания легло в основу этики. Буддизм - наоборот, в основе имеет стремление избежать боли и страдания, что вынесли из него современные эзотерики, тусующиеся в инете.
Римское античное общество переживало нравственный и религиозный кризис. Высшие круги общества с презрением относились к людям труда, не только рабам, но и свободным.
…
В то же время среди людей труда, не только рабов, но и свободных, складывались свои меры ценности человека. Из надгробных надписей, басен, поговорок того времени мы узнаем, что такой мерой оказывалось трудолюбие, мастерство, бескорыстие. В одной надписи некая жрица с гордостью говорит о своих родителях-вольноотпущенниках, которые были бедны, но свободны духом.
Этика "строителя коммунизма" разительно отличалась от одновременно с ней существовавшей этики западных стран. И совершенно невозможно представить их примирение для одних и тех же условий.
Многие (если не большинство) различия этики имеют корни в различиях религий .
Смотрите так же: Путешествие стандартов красоты: от дородности к субтильности и обратно, Альтернативная красота коренных народов мира и Формирование понятия красоты.
Если отбросить вульгарные формы теорий об эволюционном (в смысле естественного и социального отбора) обусловливании этики, то невозможно отмахнуться от совершенно однозначных свидетельств того как и почему развиваются "моральные" качества, которые обычно связывают только с людьми, но которые в не меньшей мере присущи всем социальным (стадным) животным. Общая предрасположенность в социуме к такому виду реакций, передающаяся наследственно (не нужно путать с непосредственно содержащимся в генетическом коде начальной программе развития, реализующейся в определенных условиях определенным результатом) создает возможность взаимопонимания и базу общей коммуникативности.
В статье Нейробиология и генетика поведения:
Наверняка каждый бывавший в селе человек видел, как утята бегают за своей мамой-уткой. Откуда же они знают, кто их мама и за кем надо бежать? Здесь мы сталкиваемся с явлением импринтинга (от англ. запечатлевать), описанным лауреатом Нобелевской премии Конрадом Лоренцом. Дело в том, что если утенок или цыпленок увидит в течение нескольких часов после вылупливания движущийся объект, он будет бегать за ним всю оставшуюся жизнь. Образ движущегося объекта впечатывается в их зрительную память, это достаточно разумное эволюционное приспособление, так как в обычной жизни первое, что видят цыплята, - это их мать, которая обеспечивает их существование.
...
Оказалось, что существует связь между перенесенными стрессами и сообщениями о депрессии в зависимости от того, какой вариант гена транспортера серотонина они несли. Люди с высокоактивным белком-транспортером серотонина чаще испытывают депрессию по мере накопления негативных событий в их жизни, чем те, у кого транспортер обладает низкой активностью. Если же негативных событий в жизни было мало, то различия между людьми с разными генотипами не были обнаружены.
…
Выше упоминался фермент моноаминоксидаза А (MAOA), который разрушает нейротрансмиттеры, оставшиеся в синаптической щели. Этот ген привлек внимание ученых, когда была обнаружен семья с мутацией в этом гене. На прием к врачу пришла женщина, которая хотела иметь ребенка, но боялась, что ребенок будет болен, - у нее в семье мужчины (не все, но многие) отличались высокой агрессивностью (немотивированная агрессия и легкая степень умственной отсталости). Когда они были обследованы, оказалось, что это не просто дурной характер, а генетически детерминированное заболевание.
…
Другая серия исследований была посвящена тому, как формируется память и каким образом в этом процессе участвуют гены. На мышах была проведена серия экспериментов. Были исследованы глутаматные рецепторы. Они работают в зоне мозга, которая связана с ориентацией на местности. Нобелевский лауреат Сусуми Тонегава получил мышей, мутантных по рецепторам глутамата, и исследовал их способность к запоминанию. В разных мышиных тестах мутанты не отличались от нормальных собратьев, но в тесте на запоминание положения предметов оказались "двоечниками". Мышей запускали в ванну с платформой, на которую можно было встать. Непрозрачная вода не позволяла узнать где платформа, пока мышь не наткнется на нее случайно. Обычно мыши, несколько раз побывав в ванне, запоминали, где находится платформа и сразу плыли к ней. Мутанты не могли запомнить даже после десятков повторений. Их "географический кретинизм" связан с мутацией в рецепторе. Изменив этот рецептор, удалось получить и мышей-"отличниц".
Дело в том, что существуют как минимум два типа глутаматных рецепторов. Один тип работает у молодых мышей и в ответ на сигнал дает сильный ионный ток через мембрану и, следовательно, сильный и дольше действующий потенциал. Но в определенном возрасте, по мере созревания, рецептор меняется, и вместо белка-рецептора, который давал сильный ионный ток, в мембранах уже находится рецептор, который дает слабый и менее продолжительный ток. Это связано с тем, что интенсивное обучение нужно проходить в молодости, а с возрастом животное становится более консервативным, повторяет то, что выучило в молодости. Исследователи ввели в геном мышей мутацию, в результате которой синтез "юношеского" белка усилился в несколько раз. Мутанты лучше запоминали и распознавали звуки, объекты и их положение в пространстве, быстрее справлялись с тестами. Тем самым, им как бы продлили сензитивный период. Может возникнуть вопрос, почему способность к обучению угасает с возрастом, то это уже отдельный эволюционный вопрос.
Вот краткое обобщение работ по исследованию условий восприятия цвета:
Эффекты цвета,
Восприятие цветов зависит от родного языка.
В отличие от таких психологических "исследований", которые утверждают абсолютный эффект восприятия цвета в зависимости от особенности психики, что породило вначале безобидный тест Люшера, а затем мошеннические методики диагностики (Странник Мимекс), данное обобщение показывает:
Восприятие цвета всегда зависит от контекста. В реальном мире, наверное, только небо не имеет границ, остальные же предметы являют собой разнообразие угловатых и изогнутых, выпуклых и вогнутых форм. Далее, поверхности объектов также обладают рядом характеристик, влияющих на наше восприятие цвета - предметы могут быть гладкими и блестящими или шероховатыми и текстурированными. И, наконец, предметы нашего мира не существуют обособленно, они организованы в пространстве, взаимодействуют и влияют друг на друга.
Цвет является неотъемлемой частью этого взаимодействия, в зависимости от контекста формы, поверхности и положения в пространстве меняется и наше восприятие цвета. Цвет может мутировать сам, и менять объекты вокруг себя. Одним словом, цвет - наиболее непредсказуемое явление среди прочих элементов визуальной коммуникации.
В данной статье относительность восприятия цвета будет показана на примере взаимодействия цветов друг с другом. Вы увидите, что сочетания цветов с определенными показателями яркости, насыщенности и теплоты могут создать действительно необычные, порой даже парадоксальные эффекты восприятия.
В течение последних 150 лет, несколько выдающихся теоретиков цвета изучали эффекты цвета. Эта статья расскажет о результатах работы Мишеля Шевреля, Вильгельма фон Безольда, Джозефа Альберса и Иоганна Итена.
В то же время восприятие цвета настолько же индивидуально, насколько с тем или иным цветом связаны те или иные значимые (положительные и отрицательные) ассоциации и традиции общей культуры. Если у одних народов цвет смерти - черный, то у других - белый (белый - цвет смерти в китайской культуре, но фиолетовый представляет смерть в Бразилии). Можно себе представить какое влияние вообще на восприятие цветовых оттенков имеет такое вот изначально траурное отношение к черному, белому или другому цвету.
Еще индивидуальнее более сложные аспекты восприятия, и, тем более, нравственные, которые, в силу своей недостаточной обоснованности, несмотря на казалось бы в целом обще-сходное отношение, у каждого вызывает свои, сугубо личные оценки и представления, которые при любом углубленном рассмотрении показывают разнопонимание у людей даже одной культуры. У каждого оказывается свое представление о Боге, о Добре и Зле, стоит только начать подробно обсуждать это. Часто "добро" на поверку оказывается антисоциальным, эгоистическим и извращенным в соответствии с поговоркой: "Благими намерениями вымощена дорога в ад". В небольшой реферативной подборке показывается относительность этих понятий: Место добра и зла в категориях этики .
Об индивидуальных особенностях восприятия художественного творчества была написана статья Восприятие художественного творчества:
Вы когда-нибудь слышали музыку народа, достаточно далекого от вашей культуры? Индийскую, киргизскую, якутскую? Кажется, что все мелодии на один лад. Так же как кажется, что и лица людей этих национальностей - тоже на один лад :)
И только через продолжительное время начинают замечаться различия. Среди всего незнакомого опыт уже может выделять существенные различия. А пока такого опыта нет, то невозможно понять, что же кроме воспринимаемого набора разрдажителей составляет особенности, присущие именно данному произведению.
...
Что же кроется за способностью специалиста буквально одним взглядом составить мнение о ценности художественного произведения? Он смотрит на картину в галереи и изрекает вердикт. Его коллеги во многом с ним соглашаются даже в "сложных" случаях. Значит, это - объективно? Но что произойдет, если этот специалист столкнется с совершенно самобытным творением?
Неужели есть некоторые абсолютные критерии художественности? Если есть, то понятие самобытности не имеет права на существование, а если нет, то все представления о красоте и художественности - субъективны, и тогда получается, что все недосягаемые для простых смертных ценители искусства - всего лишь далеко зашедшие в своих личных субъективных представлениях снобы.
Понятно, что ни один ценитель не рождается со своими представлениями. Он их вырабатывает как жизненный опыт при соприкосновениях с различными художественными произведениями, но далеко не отвлеченно, самими по себе, а их взаимосвязи со всем, что этому сопутствует, с тем хорошим или плохим, что это сопутствующее вызывает. Школа, направление искусства - дают авторитетные критерии для оценки и приемы соотнесения впечатлений с воспринимаемым произведением. Обязательно в личном плане. Никогда не было, чтобы действительно самобытное направление, мало похожее на то, с чем привыкли иметь дело специалисты школы и направления, сразу было понято, воспринято и интегрировано. Нужно не мало времени, событий, впечатлений, чтобы такое произошло. Никто из специалистов не может "одним взглядом" оценить действительно самобытное творение просто потому, что у него еще не сформировалось распознавание признаков симпатичности в данной специфике.
Признаки симпатичности, как и любые другие признаки оценки - это то, что дает возможность человеку мгновенно сказать: этот мне симпатичен, он мне нравится, я готов на то-то в общении с ним. Эти признаки выделяются не только при взгляде на живое, но даже в контурном рисунке. Они формируются как жизненный опыт и составляют систему ценностей (систему отношения), определяющую особенности личности. Они определяют поведение не только человека, но и всех высших животных.
Эти признаки отсутствуют при восприятии сомобытного творения и специалист способен распознать только то, признаки чего у него сформированы в отношении восприятия самобытности вообще. Если только он не увидит некоего сходства с хорошо известными ему направлениями творчества. И тогда он, почувствовав соответствующую уверенность, вынесет вердикт, который, конечно же, окажется неадекватным тому, что на самом деле было заложено (замышлено автором) при создании этого произведения.
Когда я прихожу в картинную галерею, как человек неискушенный в особенностях какого-то определенного направления или школы творчества, я смотрю на картины более широко, чем специалисты. Они вызывают во мне то отношение, которое ранее уже было связано с восприятием подобного. И квадрат Малевича у меня поэтому не ассоциируется с тем, что вызывает трепет и понимание у специалистов. Он для меня в контексте восприятия художественного творчества безотносителен и я индифферентен к нему. Мне - пофиг.
Если этот квадрат будут навязчиво экспонировать во время зверских пыток души и тела, то он, несомненно, будет ассоциироваться с негативными переживаниями и впредь станет вызывать омерзительное содрогание. В том числе - у любого специалиста, который таким образом вдруг сменит свою ориентацию в восприятии этого произведения искусства. Как фашистский крест у тех, кто перенес ВОВ. Только Малевич нарисовал не крест, а квадрат.
Если суметь отвлечься от "непререкаемо высоких и тонких идеалов понимания искусства", то окажется, что понятие красоты - такой самоочевидной для того, кого она задела, - очень личностно, представлено вполне определенными признаками симпатичности, характерными не только для людей, но и других животных и зависит от жизненного опыта.
В статье Легенды о юзабилити описаны частные случаи проявлений индивидуальности восприятия в виде стремления профессионалов навязать свои ценные представления остальным, любые попытки оспаривания чего вызывает у профессионалов праведный гнев за попрание несомненно для них правильной Идеи непрофессионалами (т.е. не причастными к выстроенной их личным опытом системы ценностей):
Собираясь создать важный проект и начитавшись последних веяний о юзабилити в инете, юзабист разрабатывает "правильную" и наиболее продуманную систему интерфейса-дизайна, которую, естественно, начинает любить больше всего другого. Любить - не то слово. Он, уважая себя как продвинутого профессионала, ознакомившегося с последним писком юзабилити и сумевшим так удачно развить его, просто абсолютно уверен, что лучше просто ничего на данный момент создать невозможно (разве что когда появятся новые фитчи в инете...).
Нет ничего, что теперь способно его убедить в том, что 95% пользователей не смогут сразу понять его интерфейсные задумки и тихо радоваться неоспоримости преимуществ его системы.
К сожалению, как правило, такие профессионалы (любые профессионалы, не только юзабисты, в том числе религиозные проповедники) не учитывают во многом необходимость личной адаптации ко всему новому и степень индивидуальной подготовленности к такой адаптации. Поэтому часто их внедрения носят характер маленьких революций, насильственно подменяющий в данной области оценки личных систем значимости авторитарно навязываемыми, и тем самым превращающими людей в автоматов в этой части восприятия (зомбирование).
Выводы
Единственное, что делает животных не автоматами, а умеющими самостоятельно находить наиболее для них подходящее поведение, есть личная система значимости, придающая позитивный или негативный смысл всему воспринимаемому и всем результатам собственного поведения.
Личная система значимости основывается на предрасположенностях развития организма, задаваемых наследственно и развивается в виде жизненного опыта каждой личностью, специализируясь для всех новых для нее условий и ситуаций.
Она отличается от всех других систем значимости представителей того же вида животных во-первых, индивидуальными предрасположенностями, передаваемыми наследственно, во-вторых, индивидуально приобретаемым личным опытом настолько, насколько этот опыт различен.
Учитывая, что субъективное восприятие построено на совершенно индивидуально формируемой системе распознавателей, начиная от самых базовых распознавателей примитивов восприятия (вплоть до того, что представление цвета и геометрии у каждого индивида свое, отличающееся не только от других, но и меняющиеся со временем у самого себя), невозможно существование адекватной действительности, адаптивной системы поведения, основанной на внешней по отношению к личности системе значимости, иначе речь идет об автомате, выполняющем инструкции в соответствии с этой внешней системой значимости, но не могущей на нее никак повлиять, в то время как любой новый жизненный опыт личности так же меняет и соответствующую часть распознавателей личной системы значимости, т.е. система оценки сама постоянно меняется, что и делает возможной адаптацию к пока еще неизвестным, новым условиям.
Нет смысла (в любом существующем понимании "смысла") ни в каких абсолютных (объективных), одинаково приемлемых для различных личностей оценок по шкале "хорошо-плохо" (добро-зло, прекрасное-уродливое и т.п.), хотя есть общие представления социума, формализованные как вербально, так и не вербально, что обеспечивает взаимопонимание до уровня этой общности (но не глубже) и сплочает социум в единый организм по тому же принципу как отдельные личности животного, адаптирующиеся к разным условиям, сосуществуют взаимополезно и взаимосвязано с общими целями, определяемыми наиболее общими основами системы значимости (хотя есть патологии, когда это не так).
Создан действующий прототип природной реализации адаптивного поведения: , в котором ключевую роль играет понятие значимости: Значимость -> Смысл -> Логика.
Об авторе:Статьи на сайте Форнит активно защищаются от безусловной веры в их истинность, и авторитетность автора не должна оказывать влияния на понимание сути. Если читатель затрудняется сам с определением корректности приводимых доводов, то у него есть возможность задать вопросы в обсуждении или в теме на форуме. Про авторство статей >>.
Обнаружен организм с крупнейшим геномом Новокаледонский вид вилочного папоротника Tmesipteris oblanceolata, произрастающий в Новой Каледонии, имеет геном размером 160,45 гигапары, что более чем в 50 раз превышает размер генома человека.